Спящая волшебница / The Sleeping Sorceress [= Участь Белого Волка, Рыцарь Хаоса, The Vanishing Tower] - Майкл Муркок

На этот раз летучая тварь впилась в тело коня когтями, появившимися вдруг в ее лапах. Конь попытался освободиться, его позвоночник чуть не сломался в этом тщетном сопротивлении. Химера со своей добычей взмыла в облака.

Снег стал сильнее, но Элрик и Мунглам не замечали его — они стояли рядом в ожидании нападения следующего уная.

Мунглам тихо сказал:

— Может, ты знаешь какое другое заклинание, друг Элрик?

Альбинос покачал головой.

— Ничего, что могло бы помочь нам в этой ситуации. Унаи всегда служили мелнибонийцам. Они никогда нам не угрожали. Поэтому нам и не нужны были заклинания против них. Я пытаюсь придумать…

Химера гоготнула и завыла в воздухе над их головами.

Потом от стаи отделилась еще одна тварь и спикировала на землю.

— Они нападают по одному, — сказал Элрик каким-то отстраненным тоном, словно разглядывая насекомое в бутылке. — Они никогда не нападают стаей. Я не знаю почему.

Унай сел на землю и теперь принял форму слона с огромной головой крокодила.

— Не очень приятное сочетание, — сказал Элрик. Земля сотрясалась под ногами надвигающейся на них твари.

Они ждали ее приближения плечом к плечу. Тварь была почти перед ними…

В последнее мгновение они разделились: Элрик бросился в одну сторону, Мунглам — в другую.

Химера прошла между ними, и Элрик вонзил ей в бок свой меч.

Меч запел чуть ли не сладострастно, глубоко погрузившись в плоть, которая мгновенно изменилась — стала драконом, роняющим огненный яд со своих клыков.

Но тварь получила жестокую рану, из которой хлестала кровь. Химера взвыла и снова изменила свою форму, словно подыскивая такую, в которой рана исчезла бы.

Черная кровь еще сильнее хлестала из ее бока, как будто усилия, потраченные на изменения, увеличили рану.

Тварь упала на колени, блеск исчез с ее перьев, ушел с ее чешуи, выветрился с ее кожи. Она дернула ногами и замерла — тяжелое, черное, свиноподобное существо, уродливее которого ни Элрику, ни Мунгламу не доводилось видеть.

Мунглам проворчал:

— Нетрудно понять, почему у такой твари возникает желание изменять облик…

Он поднял голову.

На них спускалась еще одна тварь.

Эта была похожа на крылатого кита с кривыми клыками и хвостом, напоминающим огромный штопор.

Приземлившись, химера изменила свою форму. Теперь она стала похожа на человека. Перед путниками оказалась огромная — в два раза выше Элрика — красивая фигура; она была обнаженной, идеально сложенной, но смотрела пустым взглядом, и изо рта у нее капала слюна, как у ребенка-дегенерата. Химера резво побежала на них, протягивая к ним руки, — так дитя тянется к игрушке.

На этот раз Элрик и Мунглам ударили вместе — по рукам твари.

Острый меч Мунглама глубоко вошел в костяшки пальцев, а меч Элрика отсек запястье, и тут унай снова изменил свою форму, превратившись сначала в осьминога, затем в огромного тигра, а потом в смесь обоих, и наконец стал камнем с разверстой трещиной, в которой виднелись белые щелкающие зубы.

Путники в недоумении ждали продолжения атаки. У основания камня они увидели струйку крови. Это навело Элрика на одну мысль.

С неожиданным криком он подпрыгнул, подняв меч над головой, а потом обрушил его на вершину камня и тот раскололся на две части.

Черный меч испустил какое-то подобие смеха, когда раздвоенный камень, сверкнув, превратился в свиноподобное существо, разделенное на две половины; его внутренности и кровь расползались по земле.

Затем из-за пелены снега появился еще один унай — тело его сверкало оранжевым цветом, а видом своим он напоминал крылатую змею, завившуюся тысячью колец.

Элрик ударил по кольцам, но те двигались слишком быстро.

Другие химеры наблюдали все это время, как Элрик и Мунглам разделывались с двумя их товарищами, и смогли воочию убедиться, насколько те хорошо владеют искусством боя.

Кольчатая химера обвила тело Элрика, руки которого тут же оказались прижатыми к бокам. Он почувствовал, как тело его отрывается от земли, и в этот момент следующая химера, принявшая такую же форму, бросилась на Мунглама, намереваясь применить против него ту же тактику.

Элрик приготовился умереть, как умер до этого его конь. Он только молился о легкой смерти, а не мучительной — от рук Телеба К'аарны, который грозил предать Элрика медленной смерти.

Чешуйчатые крылья мощно рассекали воздух. Морда летающей твари приблизилась к голове Элрика.

Он испытал приступ отчаяния, поняв, что его и Мунглама быстро несут на север над бесконечной степью Лормира.

Не было сомнений — в конце этого путешествия их ждет Телеб К'аарна.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Бескрайнее небо наполняется перьями

Опустилась ночь, а химеры, не зная устали, продолжали свой полет; их тела чернели в белизне падающего снега.

Никаких признаков усталости колец не чувствовалось, хотя Элрик и пытался раздвинуть их. Он крепко держал свой меч и напрягал мозг в поисках какого-нибудь средства, которое позволило бы победить этих монстров.

Если бы только нашлось какое-нибудь заклинание…

Он старался не думать о Телебе К'аарне, о том, что он сделает с ним, если только унаев на них действительно напустил колдун.

Колдовские способности Элрика были связаны главным образом с его умением управлять различными элементалями воздуха, огня, земли, воды и эфира, а также разными представителями земной флоры и фауны.

Он решил, что единственная его надежда — на Файлит, повелительницу птиц, которая обитала в мире, расположенном за пределами измерений Земли, однако Элрик никак не мог вспомнить нужное заклинание.

Но даже если бы он и вспомнил его, он сначала должен был определенным образом настроить свой ум, вспомнить правильные ритмы, точные слова и интонации, и только после этого можно было обращаться за помощью к Файлит, потому что вызвать ее было столь же трудно, как и переменчивого Ариоха, — и уж гораздо труднее, чем любого другого элементаля.

Сквозь падающий снег он неотчетливо слышал голос кричавшего что-то Мунглама.

— Что ты хочешь, Мунглам? — крикнул Элрик в ответ.

— Я только… хотел узнать… жив ли ты еще, друг мой Элрик?

— Да… Едва…

Лицо у него свело от холода, а на шлеме и нагруднике образовался лед. Тело его мучительно болело под давлением колец химеры и от лютого мороза, царившего на такой высоте.

Они летели все дальше и дальше сквозь северную ночь, и Элрик пытался расслабиться, погрузиться в транс и найти в своей памяти древнее знание предков.